Здесь речь пойдёт о возвращении членов Ордена домой с Кубы. Исаака оставляют там, на Кубе, но вместо того, чтобы погибнуть, Маг вспоминает всё и становится фюрером нового Ордена. За окном стоял счастливый киборг, ящик из необструганных досок и хорошая погода.
Кардинал отвернулся от окна и спросил:
- Брат Пётр, вас все еще не убили?
- Нет, мой кардинал, - счастливо ответил Разрушитель.
- Тогда дайте закурить.
- Не могу, мой кардинал! - ответил Пётр, - папиросы уже того... В смысле кончились...
- Это плохо, - сказал главнокомандующий.
Через десять минут он спросил:
- А как там дела на западном фронте?
- На каком фронте? - недоуменно спросил Пётр.
- А! Ну да... - сказал Франческо. - А как там чувствует себя Дуо Икус? - спросил он через двадцать минут.
- Да вон он стоит, - кивнул Пётр на улицу.
- А! Ну да... Это хорошо, - сказал кардинал. - У нас есть для него новое задание.
- Он просился в отпуск, - печально ответил Пётр.
- Брат мой, - сказал кардинал, прищурившись от яркого солнца. - Я сказал - задание, значит - задание. И вообще, Пётр, у нас я кардинал! Так что идите и па-адумайте
* * *
...- Где тебя носит ? - угрюмо спросил Бартоломео, снимая сапоги об косяк двери. Фикус обреченно скорчился в своей кадке. Дитрих замялся и стал пороть всякую чушь. Бартоломео, не слушая его, налил себе водки и выпил. Налил еще и выпил опять. Изрядно подобрев, фон Икус сел в кресло, мягким жестом вытащил из-под себя пустую бутылку и сказал:
- Молодец. Пей, - и налил партайгеноссе стакан водки. Дитрих не стал ждать, пока его будут упрашивать. Он отхлебнул водки и закусил бутербродом с тушенкой.
- А где ты был ? - спросил он Бартоломео, пережевывая хрящи, в обилии содержащиеся в тушенке.
- В пыточных камерах.
- О! - восторженно сказал Дитрих, вспоминая столь милое своему сердцу заведение на своей родине.
- Там ведьм пытают, - продолжил Бартоломео.
Дитрих притих.
- И метоселан - тоже? - спросил он приглушенным голосом.
- Тоже, - сказал Бартоломео, - И даже по праздникам. Кстати, о птичках, тушенке и метоселанах... - сказал Бартоломео довольно грозно. Такой тон Дитриху не нравился - он грозил битьем кастетом по голове.
- Считай, сколько на Кубе мы погрузили в ящик народу: Каспар - одна штука, Мельхиор - одна штука, Каин с Моникой - две штуки, ой...
Несмотря на близость родины, при упоминании дамы фюрера Бартоломео начало неукротимо рвать на родину.
- Василиск - одна штука, - подсказал Дитрих, чтобы отвлечь киборга от неприятных воспоминаний.
- Да, - сказал Бартоломео, - Еще Гудериан и Исаак. Итого семь штук.
Дитрих скромно потупил глазки. Исаак по воле его мелкой пакости до сих пор, наверно, строил песочницы в джунглях, если не съели крокодилы.
- А в Ватикан, - прервал его гнусные мысли Бартоломео, - прилетело не семь человек, а шесть и еще какой-то зеленый мужик.
Кукловод хихикнул - шутка опять-таки удалась.
- Вот ты ржешь, противная морда, - вполне миролюбиво сказал киборг, - А этот мужик на площади трех охранников съел. Он, оказывается, в джунглях крокодилом работал.
Дитрих радовался, как ребенок, держась за живот и потирая руки.
- Хватит ржать, - сказал фон Икус, которому тоже становилось смешно от принятого спиртного. - Куда, вражеская морда, Исаака дел? Моего, понимаешь, друга детства.
- Ой, не бей меня, Бартоломео, - попросил Дитрих, с трудом уворачиваясь от вытащенного кастета, - Никуда твой Исаак не денется, бегает, наверно, в джунглях...
- Нехороший ты человек. Завтра мы вылетаем в Терра Инкогнито.
- Кудааа? - испуганно спросил Дитрих, поднимаясь с пола.
- Туда, - передразнил его Бартоломео. - Исаак в Терра Инкогнито Орден открыл и фюрером стал. Нахал...
